Начало нового учебного года ознаменовалось скандалом вокруг одной из самых известных московских школ: учителей подозревают в домогательствах к ученицам (читайте в прошлом номере «МК» материал «Хорошие девочки»). Служебное расследование и начатая по просьбе руководства школы следственная проверка заявлений, распространенных в соцсетях, едва начались, поэтому официально говорить ни о виновных, ни о самом факте нарушений пока нельзя.
Учителя проводят часы на педсоветах; школьники, читающие соцсети, естественно, все обсуждают; родители пытаются понять, где правда, где ложь, и успокаивают своих растерянных мальчиков и девочек…
Прокомментировать деликатную тему неформальных отношений учителей и учеников «МК» попросил директора московской школы №109, председателя Общественного совета при Минобрнауки Евгения ЯМБУРГА.
— Евгений Александрович, возможна ли в принципе ситуация, когда в школе, причем не какой-то там захудалой, а одной из самых лучших, годами творятся недостойные дела, информация о которых не выходит наружу?
— Как школьный учитель и директор с многолетним опытом работы отвечу на этот вопрос так: школа — это территория очень опасная. Это буквально территория любви. Всегда было, есть и будет, что молоденькие девчонки-школьницы влюбляются в своих молодых преподавателей. Но для учителя это всегда должно быть табу. Жестким табу!
— Но ведь если это превосходная школа с отличной репутацией…
— Не забывайте, что у лучших школ есть свои, дополнительные вызовы. И первый из них особенно остро стоит перед руководством такого учебного заведения. Я называю это «капканом основателя».
— Что это такое?
— Это когда ты создаешь знаменитую, действительно лучшую во всех отношениях школу. А затем, не дай бог, теряешь ежечасную, ежеминутную и ежесекундную бдительность. И тогда эта школа превращается, если хотите, в секту для узкого круга «посвященных». Тут и возникает соблазн закрывать глаза на некоторые неблагополучные моменты и уж тем более «не выносить сора из избы», чтобы ни в коем случае не пострадала «уникальность» данного учебного заведения.
Да пропади она пропадом, эта уникальность, если за нее приходится платить такую цену — переход за грань, пересекать которую ни в коем случае нельзя! Пропади они пропадом, эти лишние победы в олимпиадах, даже самых что ни на есть международных! Пропади они пропадом, эти суперрезультаты ЕГЭ! Есть вещи несоизмеримо более важные!
— Но ведь, чтобы принимать меры, директор школы должен обладать неоспоримыми фактами — к примеру, нарушения норм морали со стороны того или иного педагога. Но получить-то их ох как непросто…
— Знаете, когда у меня как у директора возникают хотя бы смутные подозрения, я тут же расстаюсь с таким педагогом. А уж если учитель, скажем, регулярно собирает девочек на консультации и тем более проводит эти консультации у себя дома, сразу же — немедленно! — должно быть «до свидания». Хотя бы никто ничего конкретного и не доказал.
— Скандал вокруг школы, да еще в самом начале учебного года, даже если он возник на абсолютно пустом месте, наверняка очень плохо сказывается на учебном процессе…
— Разумеется, сказывается, да еще как плохо! Представьте себе: идут следственные действия. Коллектив расколот — часть учителей подала в отставку. Всюду идут бесконечные разговоры. Конечно, детям не до учебы, а учителям — не до преподавания… Это колоссальная травма. Для всех.
— Как минимизировать этот вред? И можно ли в принципе это сделать?
— Если скандал вокруг школы попал в прессу, то от разговоров по этому поводу все равно не уйти. Поэтому в таком случае считаю, что со старшеклассниками надо обо всем разговаривать открыто. Да, это случилось. Да, это трагедия. Но жизнь продолжается, и надо жить дальше. Не надо этого бояться, и уж тем более нельзя замалчивать такую ситуацию.
— Что пожелаете в сложившейся ситуации школам и их директорам?
— В отличие от Владимира Ильича Ленина, я не пишу «Советов постороннего», а потому обращаюсь и к себе в том числе. В школе необходима огромная внутренняя бдительность — ведь это, как я уже говорил, территория любви.
Источник: mk.ru
